Источник вечной жизни - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Первое условие – приходить станешь каждое воскресенье, не пропуская ни одного. Я дам тебе целебные отвары и амулеты, чтобы прогнать злых духов, которые наслали болезнь на твоего Петра. Второе условие – никому не рассказывай о том, что ко мне ходишь.

Сказав это, колдунья привстала и приблизила свое лицо почти вплотную к лицу напуганной клиентки.

– Запомни: если хоть слово скажешь кому о нашей встрече и о том, о чем мы говорили, через месяц умрешь! Если не согласна – прямо сейчас уходи.

Софья Гавриловна, как загипнотизированная, начала было подниматься, но, поймав блестящий, пронзительный взгляд Марьяны, застыла на пару секунд, а потом медленно опустилась обратно.

– Ну вот и хорошо, – на удивление мягко произнесла колдунья с удовлетворением. – А теперь, начнем!

* * *

Лиля опаздывала – этого еще не хватало в первый же рабочий день! Бабушка оборвала телефоны всех бывших коллег и друзей, чтобы устроить внучке это место, и запятнать себя опозданием сразу по прибытии стало бы очень большим минусом для будущей карьеры. Лиля мечтала о работе в новом онкологическом центре, прямо-таки бредила им с тех самых пор, как узнала о том, что в Питере строится клиника европейского образца, укомплектованная всей возможной в данной области диагностической аппаратурой и операционными, оборудованными по последнему слову техники. На зарплату, конечно, это никак не повлияет, однако одно дело – каждый божий день приходить в обшарпанное, унылое здание, и совсем другое – в потрясающий комплекс из стекла и бетона, в стенах которого атмосфера обреченности, свойственная этому роду заболеваний, скрашивается хотя бы красивой внешней оболочкой. Онкологический центр, что знаменательно, практически целиком построили на деньги спонсоров – беспрецедентная акция. Оборудование закупили городские власти. Для многомиллионного города это – капля в море, ведь ему требуется гораздо больше, чем один новый центр онкологии, а сколько больниц другого профиля – считать устанешь, но, как говорится, лучше иметь хоть что-то хорошее, чем вообще ничего! Прежде чем возможность трудоустройства сюда стала реальностью, Лиля несколько раз приходила на маленькую площадь перед Центром, пытаясь представить себе, каково это – здесь работать. Теперь ей предстояло проверить, действительно ли все так здорово, как казалось снаружи, и Лиля прибавила шаг, умоляя стрелки часов не торопиться.

Когда она вбежала в вестибюль, электронные часы над главным входом показывали без трех минут восемь. Тратить время на переодевание не пришлось, так как на дворе июнь, и, хоть погода в последнюю неделю не радовала, обильно поливая питерскую землю дождями, на Лиле были только джинсы и футболка. Первое, что бросалось в глаза внутри Центра – невероятное количество белого цвета. Плиточный пол, потолок, предметы интерьера – все ослепительно-белое. Исключение составляли лишь стены – желтые, розовые и голубые, что приятно контрастировало с обстановкой стерильности вокруг.

– Опаздываете, девушка!

Именно этими словами встретил ее пожилой мужчина в мятом халате и больших очках с дымчатыми стеклами. Он был лыс, как коленка, кругл, словно имбирный пряник, и, судя по всему, несмотря на строгие слова, добродушно настроен.

– Значит, ты и есть та самая Лиля, внучка Екатерины Матвеевны?

– А вы – Никодим Иванович, да? Ой, простите за опоздание, но трамвайная линия перекопана...

– Да-да, мне следовало предупредить тебя о том, что добираться нужно на маршрутках – такое вот неудобство! Ну, в этом есть и свои плюсы: когда движение вновь откроется, рельсы простоят достаточно долго, потому что их, как и положено, ремонтируют летом, а не зимой, когда земля мерзлая. Ну-с, готова приступить к работе?

– Готова, Никодим Иванович!

– Ну вот и отлично... Эй, Леша! – обратился он к молодому человеку с встрепанной светлой шевелюрой и в очках. Тот поднял глаза от компьютера, за которым сидел, не замечая ничего вокруг. – Проводишь девушку на экскурсию?

По лицу Леши было очевидно, что задание ему не по душе – без сомнения, у него имелись и более важные дела, однако спорить с заведующим отделением опухолей мозга и нервной системы парень не стал. Никодим Иванович Тимофеев являлся своего рода легендой в кругах специалистов по онкологии. Он был одним из первых онкологов-нейрохирургов в городе, и его пациентами частенько становились известные люди, их друзья и родственники. Специалистов в этой узкой области медицины можно пересчитать по пальцам, а уж тех, кто успешно лечит соответствующие заболевания, учитывая их тяжесть, и того меньше. Тимофеев относился именно к таким специалистам, хотя и перестал оперировать несколько лет назад, сочтя, что возраст не позволяет ему продолжать пользовать пациентов в качестве хирурга. Теперь он занимался исключительно терапией и, кроме того, курировал молодых интернов, приходящих на работу в Центр.

– Ну пошли, что ли? – неохотно предложил Леша, чуть ли не со стоном поднимаясь со стула.

Несмотря на ношение белого халата и нахождение в ординаторской, Алексей Родников оказался не медиком, а физиком. Он пояснил, что входит в группу специалистов, работающих над улучшением методов радиоактивного лечения.

– Понимаешь, – увлеченно, но немного нудно рассказывал он, ведя ее по длинному коридору, – особенный метод программирования EGS4 в сочетании с использованием математической модели позволяет достигать эффективности и безопасности довольно высокого уровня...

– И давно ты здесь? – полюбопытствовала Лиля.